Так не хочется писать о грустном, особенно если это грустное – предмет вашей любви, даже сильной страсти. Я не могу назвать себя таким уж древним старожилом От Кутюра, как бы мне хотелось, но вот уже почти четверть века, как я связал себя с миром парижской моды, который ранее я находил таким романтичным и загадочным. Вдоволь насмотревшись на составные части этого волшебного венценосного существа, я впрямь изверился в моих пылких юношеских увлечениях. Начну по порядку.


Около 12–14 лет тому назад я с «брио»( брио значит «блеск») вел страничку «Шпильки», посвященную проблемам моды в одном знаменитом глянцевом журнале «Harpers Bazaar». Там, не решаясь подписывать всякие колкости и дерзости фамилией Васильев, я взял себе псевдоним «Халинка Дорсувна». Моя героиня была вовсе не вымышленным эксцентричным историком моды персонажем. Эта Халинка была моей большой подругой, польской кабаретной дивой, звездой «Фоли-Бержер» и отчаянной модницей, родившейся в Варшаве в 1908 году и скончавшейся в Париже в 1993 году. Дружба с ней, равно как и частое рытье в ее великолепном довоенном гардеробе, подарила мне множество замечательных моментов и уникальных знаний. Халинка Дорсувна обожала моду, Дома Кутюр, которых в ее молодость (а она пала на 1920-е годы) было множество! Тогда Дома От Кутюр конкурировали между собой, соревновались в мастерстве кроя, в качестве шитья и выдумке в отделках. Переманивали друг от друга знаменитых манекенщиц, хвастались замечательными клиентками – маркизами, принцессами, герцогинями. Создавали новые силуэты, продвигали моду к новым рубежам. Но вот грянул кризис 1929 года – много мелких домов моды обанкротилось, к ним перестали приезжать американские клиентки. Но в 1930-е годы дело все же поправилось. Множество новых талантов поддержало пострадавшую индустрию, потерявшую Поля Пуаре и Ирфе, но обретшую Эльзу Скиапарелли и Кристобаля Баленсиагу. 


Второй сокрушительный удар по парижской высокой моде нанесла Вторая Мировая война: много Домов закрылось – несравненная Мадлен Вионне и неутомимая Габриель Шанель закрыли двери своих Домов. Одно время Гитлер даже мечтал о переносе парижских Домов От Кутюр в Вену, но президент синдиката Высокой Моды Люсьен Лелонг отстоял тогда Парижскую моду. После войны пришел Диор, создавший в 1947 году Нью-Лук, реабилитировавший Париж. Расцвели и порадовали свое поколение Бальмен, Фат, Хейм, Живанши. Из Швейцарии вернулась престарелая Коко Шанель и в 1954 году вновь открылась к всеобщему удивлению. После смерти Диора в 1957 году уже стали поговаривать о смерти Кутюра и пошли на частичное снижение критериев Кутюра, которое изначально требовало исключительно ручного шитья, уникальности и неповторимости моделей и регулярных показов полных коллекций дважды в год. 


Молодежная революция 1968 года и мини также плачевно сказались на кутюре, которые всегда делали ставку на длинные вечерние платья. Но новые талантливые кутюрье – Ив Сен Лоран, Андре Курреж, Пьер Карден сделали современность достоянием высокой моды. В эпоху хиппи – опять послабление принципов шитья и закрытие многих домов по причине недостатка клиентов, которых всего на всего осталось тогда около 2000 человек в целом свете. Клиентов, способных заказать и оплатить эти уникальные модели.  Тогда распрощался с модой Кристобаль Балансиага и многие его клиентки рыдали, узнав о закрытии этого великолепного дома.


И вот уже к концу ХХ века, когда я и писал свои едкие «Шпильки», Домов От Кутюр в Париже было лишь 20, а клиентов – только 200 человек. Но тогда я застал еще многое. На рынке Кутюра творили Тьерри Мюглер, Жан Луи Шеррер, Жак Фат, Пер Спук, Луи Ферро, Ханае Мори, Нина Риччи, Курреж, Оливье Лапидус, Пако Рабанн, Мадам Гре, Ив Сен Лоран, Эмануэль Унгаро, Клод Монтана, Пьер Бальмен, Юбер де Живанши, даже Валентин Юдашкин и Джанни Версаче! Все эти дома участвовали в разные сезоны в показах Кутюр и делали замечательные, а иногда и высокохудожественные модели, которые были настоящим вдохновением для коллекций Прет-а-Порте. На показы эти невозможно было прорваться, это было настоящим праздником для глаз и порой триумфом ремесла Высокой моды. Но вот прошло время эйфории перед новым тысячелетием – настало 11 сентября в США, бесконечные войны на Востоке, и клиенты стали сами собой отпадать. Время праздников прошло, и исчезли сами возможности покрасоваться в платье за 200 тысяч евро. 


От Кутюр, родившийся в Париже в 1857 году с открытием Дома Чарльза Фредерика Ворта, был порождением монархии: балы, крестины, венчания, коронации, траур, наконец, требовали особых, удивительных и роскошных платьев, которые и были созданы с известным изяществом и вкусом. Теперь, 150 лет спустя, когда повсюду республики, да еще и демократические, одеваться, прямо скажу, некуда. Осталась лишь церемония вручения Оскара, премия Цезаря, Розовый бал в Монте Карло… Но и там увлечение более дешевыми и часто более оригинальными винтажными платьями берет верх. Только что прошедшая неделя показов Высокой моды не могла насчитать многих бойцов модного фронта. Из знаменитых домов От Кутюр выжили к 2008 году только два – Шанель и Диор. Заметьте, во главе них совсем нет французских дизайнеров: Карл Лагерфельд - немец, Джон Гальяно – гибралтарец. На ладан дышит Дом талантливого Кристиана Лакруа, который концерн LVMH продал за ненадобностью в США. Остались, правда, два настоящих французских творца с их маленькими домами – хирург Высокой моды Аделин Андре и ее поэт – Доминик Сиро. Далее – свободные места для приглашенных. Армани занялся От Кутюром, Валентино сошел с дистанции. Французское ТВ2 недавно сняло фильм о том, что надеждой кутюра станут клиентки из России, у них и впрямь есть деньги, но мало вкуса, но совсем нет возможностей и места носить у себя на родине эти умопомрачительные и длинные наряды. Все замерли, в ожидании новых талантов. Милости просим – ливанцам, бразильцам, грузинам, японцам…


Спасайте парижскую Высокую моду от вымирания! Планку снизили еще больше – вместо положенных ранее 45 моделей можно делать только 25 и шить разрешили многое на машинке. Только я лично тогда не вижу разницы между От Кутюр и Прет а Порте де Люкс? Может, вы, читатели, ее видите? Ау! Французские таланты, русские миллиардерши, расточительные клиенты, ценители прекрасного, где вы? Или опять – спасайся, кто может! Смерть Кутюра, ты уже пришла?