Ну кто, подумайте, скажет, что утром перед операцией на сердце ребенка он полон безмятежной веселости, кто скажет, что он относится к своим неудачам, то есть к смерти маленьких пациентов, легко и не задумываясь. Но в ответе Фальковского, к примеру, есть определенное отклонение от ожидаемого: в отличие от иных своих коллег, предпочитающих традиционные, возвышенно идеальные суждения о труде хирургов, он говорит прозаически-жестким языком. Да, неудачи бывают, такое у нас дело, более того, неудач бывает много, но на них мы учимся, чтобы в дальнейшем не допускать тех же ошибок, а при смертельных исходах утешаешь себя надеждой, что, может быть, в будущем такие операции будут тебе удаваться: ведь кардиохирургия еще очень молодая отрасль медицины.
Все эти эпизоды составляют первую часть фильма (в нем — пять частей) — своего рода широкую экспозицию, введение в спор, который состоится потом. Одновременно, кстати сказать, первая часть работает и в традиционном драматургическом плане: развивается заявленная в прологе тема опасности, зрителя готовят к тому, что сейчас он увидит, наконец, операцию на сердце, а затем будет с трепетом ожидать ее исхода. И все же авторы фильма не торопятся переходить к ожидаемому продолжению: операция, забегая вперед, скажу, будет показана много позже. А пока, в самом начале второй части, мы видим то самое совещание, о котором уже шла речь.