Наблюдать за грациозностью балерин во время спектакля - услада для глаз настоящих ценителей прекрасного. Эстетика на сцене, величие и утонченность окунает простого человека в сказочный, недосягаемый и интересный мир. Однако, не только в театре можно подняться на эту высоту: редакторы модных журналов давно пришли к выводу, что примы придают обложкам изящество, демонстрируя свои навыки танца перед фотографами, а дизайнеры, в свою очередь, вдохновляются их образами при создании коллекций.
Ещё до ХХ века балет был развлечением для аристократов, неким баловством, однако, после вклада деятеля театра Сергея Дягилева, распространившего русский балет в странах Европы, мир узнал о классическом танце как о виде искусства. Изначально его целью было “пропиарить” новейшее русское искусство, но красочные славянские мотивы, мистика и театр масок произвели впечатление на европейцев, в их сознании эстетика «Русских сезонов» связалась с образом русского балета и ассоциировалась с культурой страны. Дягилев произвел фурор в Париже, благодаря ему балет стал обсуждаемым и начал диктовать определенную моду. «Этот мужчина расщепил атом! Его влияние на Париж оказалось всеобъемлющим. Предыдущая эдвардианская эпоха обладала твердостью стали. Ей предстояло длиться, пока не грянет нечто. Что ж, это нечто грянуло и смело на своем пути все, включая моду, потому что мода — часть общества и часть жизни», - выразилась о нем Диана Вриланд. Балерины из его труппы вызывали восхищение своей утонченностью: Иду Рубинштейн, значившейся первой дивой балета, называли «ожившим архаическим барельефом», а Анна Павлова – русская прима-балерина, ставшая частью поп-культуры и украсившая обложку журнала «The Dance» в 1929 году, вызывала восхищение своей грацией.
Соединить искусство танца и мир моды некогда удалось и великой Майе Плисецкой – прима-балерине Большого театра, одной из самых известных хореографов ХХ века. Она считалась музой таких легендарных кутюрье как Ив Сен-Лоран и Пьер Карден. К слову, Сен-Лоран, после новости о том, что для примы был поставлен балет «Роза смерти», создал нежно-розовую шифоновую накидку специально для неё. Бледный цвет этого творения подчеркивал хрупкость и нежность балерины. Изящность примы также демонстрировал и Пьер Карден, создавая для нее танцевальные и вечерние наряды. Великолепная танцовщица не только покоряла сердца дизайнеров и была поводом для их вдохновения, но и прививала людям любовь к танцу, через глянец. В 1966 году Майя Плисецкая появилась на страницах американского Vogue, став первой женщиной из СССР, фотографии которой украсили зарубежный глянец. Фотограф Ричард Аведон, только начавший свое сотрудничество с журналом, запечатлел Плисецкую в динамике, как танцовщицу, как звезду и просто великолепную женщину. Кадры получились живыми и захватывающими, а этот номер имел большой успех. В 2011 году Плисецкая стала героиней обложки российского специального выпуска «Dance in Vogue».
Журнал Vogue и ранее неоднократно использовал этот прекрасный тандем балета и моды: в 1920 году были представлены две обложки, иллюстрированные Жоржем Лепапой (модельером, французским иллюстратором и представителем искусства). На одной он изобразил молодую пару в изящных нарядах, посетившую театр, а на второй - балерину в пышной многослойной юбке. Времена менялись, а ценность балета сохранялась. В 1940 году Vogue также обращается к искусству танца и изображает на обложке Лизу Фонсагривс. Перед фотографом П. Хорстом «первая супермодель» демонстрирует свои навыки танца и пластичность. Более современная вариация обращения к балету отражается в обложке Vogue 2020 года. Бразильская балерина Ингрид Силва, находящаяся в положении, украсила обложку журнала в обнажённом виде, в одних лишь пуантах и колье. Запечатлев на камеру талант беременной знаменитости, поклонников восхитила стойкость и чувственность девушки. Балерины на обложке – это не только про красоту и женственность, но и приобщение простого человека в мир искусства. К счастью, Vogue был не единственным модным глянцем, который вдохновлялся “дягелевскими сезонами” и помещал на обложки прима-балерин. Неоднократно “The New Yorker” иллюстрировал балетную историю: в 1939 году это были балерины на сцене в белых пышных пачках, а в 1997 году американский художник Роберт Сикоряк изобразил приму, выступающую перед аудиторией.
Влияние искусства танца было масштабным. Французские кутюрье находились под впечатлением русского балета. Дело доходило до того, что свои коллекции некоторые из них называли «a la russe», а Ив Сен-Лоран и вовсе в 1976 году выпустил легендарную «русскую» коллекцию «Opéras — Ballets russes»: круглые шапки-боярки, пышные цыганские юбки, шали с бахромой, подбитые мехом жилеты, царственная золотая парча и множество бижутерии – так великий дизайнер признался в своей любви к “Дягелевским сезонам” и русской культуре.
Легенда мира моды, а именно Габриэль Шанель, тоже не осталась в стороне от этого влияния и приняла участие в создании костюмов для постановки. Французский модельер внесла свой вклад в премьеру балета «Голубой экспресс», взяв за основу эскизы из своей последней спортивной коллекции. Коко Шанель не была бы собой, если не пошла бы против правил. Она впервые заменила театральный костюм бытовым на балетной сцене, что в богемном Париже считалось событием. Позже, ещё более вдохновившись благородным танцем, она ввела в Париже моду на блузы и культовые нити жемчуга. В 1930-х её бренд выпустил темно-синее вечернее платье из тюля под названием “Etoiles”, которое было похоже на наряд примы. «У русских я научилась по-настоящему работать. Я не была бездельницей и ничего не делала спустя рукава, но то, что творилось за кулисами Дягилевского балета, повергало в шок. Там я увидела, как можно погибать и воскресать с каждым движением, потому что именно от этого оно становится совершенным, как ради творчества можно и нужно забыть себя. Поняла, что так и только так появляется бессмертное», - отзывалась о балете Габриэль Шанель.
Фурор произвел и Джон Гальяно в 1998 году, продемонстрировав одну из первых коллекций для модного Дома Dior. Внимательно изучив тему «Русских сезонов», он показал в здании Оперы Гарнье коллекцию haute couture. Место отражало начало ХХ века, а расшитые бисером и стеклярусом «оперные» пальто, платья из шелка, кринолины и вечерние наряды из разноцветного бархата не только напоминали о том времени, когда дамы хотели наряжаться как балерины, но и отражали роскошь танца.
Стоит заметить, что не только грация и красота движений балерин воодушевляла кутюрье на создание подобного в моде, но и сами наряды и цветовые сочетания привлекли внимание дизайнеров. Балет захватил индустрию моды и добавил в неё утонченность вкуса, силу и чувственность. Этот союз танца и моды создаёт любовь и величие, которое продолжает свое гармоничное существование по сей день, рождая новые шедевры и образы.
