Довольно подробный отчет о последних московских показах, написанный по просьбе PROfashion
Дизайнеры, которые следуют графику московских показов, поневоле прощаются с призрачной надеждой на продажи за рубежом – к началу российского сезона все закупочные бюджеты уже закрыты. И от этого немного грустно. Ну, грустно и грустно, мало ли от чего в России бывает невесело. Глупо расстраиваться о том, чего никогда не было – о производстве отечественной дизайнерской одежды, например, или млеке доброты людской. Если рассудить, российская мода здесь вполне в русле тренда, поскольку словосочетание «производство в России» стало исчезать даже из анекдотов. В московском графике можно найти еще одну светлую сторону: когда европейские шоу завершены и изучены, в Москве появляется возможность порассуждать об актуальности и о том, как «идеи витают в воздухе».
Вот из этого лучезарного эфира (и со всех основных подиумов) к нам все чаще спускаются идеи сосредоточенности и концентрации. Я бы сказал, что мода следующей осени серьезна, будто лосось на нересте: вся такая немножко горбатая, целеустремленная, с красной икрой глубоко в брюшке, никаких лишних движений и всплесков. Если уж используются какие-нибудь выразительные средства, то по крайней необходимости и очень взвешенно, чтобы не мешали взбираться по обмелевшему ручью продаж. В русском дизайне слово «серьезно» выговаривают иногда манерно - «сериозно», а иногда в простоте – «сурьезно», но, в целом, это то же слово и тот же нерест, пусть и немного запоздалый. Дизайнеры всего мира движутся в общем потоке, и если одним приходится в пути преодолевать ГЭС, а другим – бобровую запруду, это не делает их представителями разных видов.
Это зоологическое наблюдение приводит на ум уайльдовскую пьесу, которая так и называется «Как важно быть серьезным». Ее главный герой в Лондоне отзывался на серьезное имя Эрнест, а в шропширской глуши его знали всего лишь как Джека. Счастье ему приключилось тогда, когда эти две его ипостаси объединились, и выяснилось, что всю жизнь он говорил исключительно правду («а ведь это так ужасно для человека»). Важно это или не важно, получается далеко не у всех. В московском сезоне таких правдивых хеппи-эндов было немного, поэтому каждый из них достоин упоминания. Тем более, что в расписании был целый день – суббота на RFW, - где три-четыре заметных показа подряд давали повод для разговора об искренности, профессиональном самовыражении, а также об отличиях сдержанности от минимализма.
В прошлом сезоне мне случалось сетовать на недостаток в коллекции Олега Бирюкова театральности, которая полгода назад была основным проводником дизайнерской мысли. Сетования абсолютно бесполезные, поскольку театральность приходит и уходит, а Бирюков стоит незыблемый, как пирамида. Можно фантазировать о том, что лучшие коллекции будут менять подачу, чтобы соответствовать зрительскому восприятию, но умнее всего подождать, пока это восприятие не совпадет с ощущениями автора. В этом сезоне это случилось с Бирюковым: половина вещей показа могли бы стоять иллюстрацией в букваре на букву «К» - «Классика» - и не казаться от этого засушенными. Эта сосредоточенная серьезность именно сейчас ожидается публикой, в этом море спокойствия просто купаешься. Но самое главное, такая актуальность не требует от дизайнера усилий, она полностью в его органике.
Чего совершенно нельзя было сказать о следующем шоу - Лилии Пустовит. Его сдержанность также могла бы показаться современной, если бы ни была достигнута при помощи вычитания. В этом, на мой взгляд, разница между экономностью средств и минимализмом: в последнем случае мы чаще всего говорим о путях, по которым дизайнер не идет, и заинтересоваться этим очень нелегко. Радостный стиль Пустовит, сочетающий спорт и фольк, вдруг превратился в «список Шиндлера», наполненный, в угоду актуальности, отказами и расставаниями. Встреча же произошла, фактически, только одна – с узнаваемыми тканями почти десятилетней давности (пересекающиеся круги), и к классике это имеет только косвенное отношение.
Чем руководствуется Лилия при корректировке курса, вполне можно понять – мировой список дистрибуции двух ее линий все расширяется, а это, вероятно, ведет к стилистической адаптации. Олегу Овсиеву ссылаться на тиражи нет никакой нужды. Его первые коллекции в России (2005 г.) имели четкую блоковую структуру и закинутые в производство мостики. Однако потом такое деление ушло за ненадобностью – дизайнер выпускает коллекции для компании, которая называет себя (и является) ателье. Возможно поэтому в последней коллекции его высказывания утратило четкость. Плохо делать он не умеет, зато умеет по-разному: волнительный новаторский силуэт коричневого костюма из замши (брюки, слабое плечо и бедренный акцент по бедру мехом) сменяется многослойным черным платьем, которое заглянуло словно из показа Ю. Далакян. Это не делает его хуже, просто его появление неожиданно. Как и присутствие прозрачных черных брюк, знакомых по европейским показам прошлой осени, рядом с захватывающими конструктивными (вход рукава) и технологическими (разнофактурные горизонтальные слои) экспериментами. Такой контрастный душ тонизирует, но работает неприцельно.
Я был очень увлечен коллекцией Кирилла Гасилина. Не думал, что мне случится написать об этом так скоро – сосредоточенность на единственной в коллекции силуэтной идее (далеко не всегда самой очевидной) казалась мне каплями воды на бритое темя, а вовсе не расплавленным воском на соски. Но вот в прошлом сезоне такой прием показал за собой авторскую убежденность, а в этом - расцвел сюжетной и ассортиментной разработкой. Я вряд ли смогу назвать в этом сезоне более актуальную коллекцию. Прелесть «современной серьезности» сочеталась в ней с интеллигентной сексуальностью, которая дразнит не тем, что демонстрируется, а тем, что скрывается и не дается в руки. Наверное, странно писать через запятую о клетке, мягком плече, плиссе и интеллектуальной моде, но я рискну это сделать.
Интеллектуальность и явное участие мозга далеко не всегда оказывается самым очевидным способом творческого самовыражения. Вероятно, самым сильным огорчением сезона стал для меня показ St. Bessarion. После первых двух коллекций, наполненных прозрениями и внутренней убежденностью, это шоу, казалось, было сделано «через голову». Самоцитаты, некоторые жакеты и решения спинок, не иначе, попали на подиум потому, что «они должны быть в этой коллекции». Почему на подиум попал финал, отсылающий к последней трапезе четверга, я даже затрудняюсь предположить. Идея, если честно, показалось мне достойной домашнего постера, не хватало только Есенина с трубкой в углу стола. Автор рассказывает в интервью, что буквы «St.» в названии явились ему во сне. Такими знаками нельзя пренебрегать. Но еще того меньше стоит пренебрегать способностью к получению откровений.
Не иначе, как во сне, увидела часть своей коллекции и Юлия Николаева. Некоторые вещи смотрелись так, будто она вспоминала их поутру, но точно вспомнить так и не смогла. Жаль, потому что увидела она во сне великолепную коллекцию. Сейчас же на подиуме была представлена просто очень хорошая. Это тем более огорчительно, поскольку дизайнер отличается редкой любовью к деталям и их тщательной разработке. Сдержанность сыграла здесь несвоевременную шутку. Очень модные силуэты и акценты были, словно нарочно, лишены остроты – чуть объемнее жакет, чуть пышнее меховая юбка, немного точнее пропорции сумок, и без того хороших, получилось бы незабываемо. Но случится, видимо, только в следующий раз.
Очень хорош был в этом сезоне Сергей Теплов. Пресс-релиз обещал «обледенение после глобального потепления» и другие кинокатастрофы. По счастью, всех этих ужасов зрители не увидели, зато им была показана меланхолия сочетаний бежевого и серого, чудесные стеганые куртки, крайне удачное использование меха и аксессуаров, впечатляющая постановка, но главное – великолепная стилизация. Большая, кстати, редкость на московских показах. В этом сезоне, например, я видел коллекцию дивно выполненных платьев (Галина Васильева), которым как воздуха не хватало если не арт-директора, то уж стилиста точно – как только появились жакеты, происходящее стало напоминать демонстрацию безупречной промо-одежды. А вот в презентации К. Гайдая участие стилиста было, как бы помягче, немного излишним.
Говоря о презентациях, стоит отметить, что они становятся новым увлечением. В прошлом сезоне тон задал А. Арнгольдт, а сейчас их прошло около дюжины, в диапазоне от MainAim до Светы Тегин. Такая экономичная подача настраивает меня на телеграфный лад. Итак, из того, о чем нельзя не упомянуть: находиться на показах Е. Макашовой (или даже в одном с ней помещении) – исключительное удовольствие; Ирина Каравай с перерывами показывается в Москве уже шестой или седьмой год, и совершенно необходимо знать, что она автор многодельных завораживающих вещей; с Машей Кравцовой продолжают происходить волнительные метаморфозы: она обрастает опытом, новой командой и дизайнерским качеством; за следующими после дебюта коллекциями Лены Васильевой будет интересно наблюдать (даже если к ним не будет прилагаться помощь А. Терехова); решение А. Ахмадулиной проникнуто героизмом; платья из свежей коллекции Бунакова-Хохлов очень хороши. И это далеко не весь список.
Однако самое телеграфное и концентрированное заявление сезона мы находим на футболке. Звучит оно так: «Х.. вам всем через плечо от Дениса Симачева». Стоит заметить, что это, кажется, единственная вещь, выпущенная дизайнером за последний год. Тем не менее, такое милое напутствие позволило ему возглавить распиаренный рейтинг российских дизайнеров, опубликованный некой американской компанией, изучающей туземную моду. В названии компании присутствует слово «дозор» (не иначе, Сумеречный), и вот они уж точно знают, как важно быть сурьезным. А мы пока только учимся.
